Лично я, откровенно признаюсь в этом, отношу себя к сторонникам «теории заговоров», однако в случае с Роувом о неких кознях его врагов говорить не приходится. Наоборот, как раз сам нынешний замглавы президентской администрации слывет искусным мастером закулисных игр. Я, например, не удивлен, что именно он проходит теперь главным подозреваемым в «деле Валери Плейм» – по американским законам передача имени сотрудницы ЦРУ журналистам - серьезное уголовное преступление.

  Напомню нашим читателям, что осенью 2003 года, когда разразился громкий скандал вокруг агента Плейм и стало известно, что утечка информации произошла непосредственно по вине президентской администрации, Джордж Буш пообещал немедленно уволить «информатора», если подтвердится участие этого человека в разглашении гостайны. Сможет ли он решиться на увольнение Роува – своеобразного «серого кардинала» его администрации, совместившего в своем лице Ришелье и Мазарини одновременно? Непростой вопрос. Ведь падение одного из главных партийных идеологов может потянуть на дно весь республиканский корабль, кажущийся со стороны таким прочным и непотопляемым.

Лично я ни на секунду не сомневаюсь, что «Дело Плейм» - это наглядный пример заговора верхов, попытка мести чиновнику, выступившему против официальной политической линии своего руководства. В данном конкретном случае вендетта коснулась американского посла Джо Вилсона, опубликовавшего в «Нью-Йорк таймс» статью, затрагивающую проблему с оружием массового поражения в Ираке. В ней автор на основании неопровержимых фактов опроверг утверждения Белого дома о попытках Саддама Хусейна закупить уран в Нигере. Спустя пять дней после публикации этой статьи у Роува, как теперь выясняется, состоялась встреча с журналистом Time Мэтью Купером, во время которой якобы и произошла сознательная утечка конфиденциальной информации. Плейм фактически лишилась работы, ведь рассекреченный агент ЦРУ уже не в состоянии выполнять свои функции без риска для жизни.

Честно признаюсь, Роув всегда был мне крайне несимпатичен. И вовсе не потому, что благодаря его усилиям Джордж Буш дважды становится президентом. Здесь, наоборот, следовало бы отдать должное одному из лучших американских политтехнологов. Удручает другое – ярлыки, которые без тени смущения он навешивает на своих политических оппонентов. Выступая недавно в Нью-Йорке, Роув, ничтоже сумняшеся, записал всех либералов (читай – демократов) во враги Америки.

«Сформулировано четко, и вывод напрашивается только один: противоречия между консерваторами и либералами столь велики по всем статьям, что о сближении позиций и речи быть не может. Почти враги. А если послушать еще и пропагандистов, то слово «почти» правильнее опустить...» (Ефим Клейнер, «Ну, либералы, берегитесь!» «РБ», № 28).

Послушать Роува, так это исключительно на либералах-демократах лежит вина за трагедию 11 сентября. Это ведь они, слепцы окаянные, проглядели исламскую опасность, а сегодня не желают вести борьбу с терроризмом, так сказать, без белых перчаткок.

Не спорю, у администрации Клинтона - Гора были серьезные упущения: слишком уж поздно американские спецслужбы взялись за поимку потенциальных террористов. Однако Роуву ли их упрекать в этом? Давайте вернемся на пять лет назад и посмотрим, как «помогал» в борьбе с террористической угрозой Соединенным Штатам он сам.

После прошедшего летом 2000 года предвыборного съезда Демпартии положение вице-президента Ала Гора серьезно улучшилось, о чем засвидетельствовали проведенные тогда опросы общественного мнения. В избирательном штабе его оппонента, губернатора Техаса Джорджа Буша, всполошились - инициатива явно переходила на сторону противника. Что же делать? Где искать новых сторонников? Роув дал ответ на этот вопрос более чем оперативно.

В сентябре, за несколько месяцев до выборов, в столичном аэропорту произошла встреча, имевшая весьма серьезные последствия для исхода президентской гонки. По дороге в родной Техас Роув уединился в автомобиле с одним из наиболее влиятельных мусульманских деятелей страны, директором Исламского института Халедом Саффури. Последний, пишет журнал Insight ( к сожалению, это весьма информированное издание консервативного толка, бывший орган издательского дома «Вашингтон таймс», уже не выходит. М.Т.), напрямую заявил Роуву: голоса американских арабов и мусульман никому не гарантированы. Если вы желаете их получить в достаточном количестве, то вашему кандидату придется сделать для нас то-то и то-то. Самое главное - публично осудить администрацию Клинтона за дискриминацию арабо-американцев, которых стали во все большем количестве задерживать и проверять в аэропортах по подозрению в терроризме на основании так называемых секретных улик (secret evidence.- М.Т.). Это, подчеркнул Саффури, очень оскорбительно для арабов. Не забывайте, заметил он Роуву, что арабская община весьма состоятельная и может раскрыть кошельки перед республиканским кандидатом.

Советник Буша должен был решиться на непростой, я бы даже сказал, рискованный шаг. Роуву следовало просчитать все возможные негативные последствия после публичного осуждения республиканским кандидатом антитеррористических действий клинтоновского Белого дома. Перевесят ли последствия «Моникагейта», серьезно подмочившие репутацию Клинтона и его преемника Гора, арабо-мусульманский реверанс «Великой старой партии»?

Здесь уместно напомнить нашим читателям, что до осени 2000 года на открытые контакты с арабской общиной США не решался ни один из кандидатов на Белый дом. Политики не забыли крайне отрицательной реакции рядового избирателя на такого рода факты. Шансы демократических кандидатов Уолтера Мондейла и Майкла Дукакиса, отмечал Insight, резко упали, когда общественность узнала о полученных ими пожертвованиях со стороны американских арабов. Эти деньги пришлось вернуть. В 1996 году Боб Доул, остро нуждавшийся в поддержке электората, испугавшись последствий, отказался встречаться с арабскими лидерами США.

А вот Роув, и в этом его талант гроссмейстера политтехнологий, решился пойти ва-банк, перейдя своеобразный Рубикон. Именно по его настоянию Буш, отвечая во время вторых президентских дебатов на вопрос из зала о целесообразности использования «секретных улик» против подозреваемых в терроризме, заявил: «Эти методы недопустимы». Он заверил аудиторию, что, став президентом, поддержит билль мичиганского сенатора арабского происхождения Спенсера Абрахама (после победы Буша в ноябре 2000 года Абрахам, проиграв перевыборы, займет пост министра энергетики) об отмене «секретных улик».

Гор был в шоке. Он никак не ожидал подобной критики в адрес антитеррористических мероприятий, которые, как покажут впоследствии события 11 сентября, следовало активизировать намного раньше. Как говорится, лучше поздно, чем никогда. Слов нет, демократы действительно поздно спохватились, однако их оппоненты, сегодня рядящиеся в тогу борцов с терроризмом, вообще не собирались следовать курсу своих предшественников.

После трагедии 11 сентября Ричард Кларк, бывший помощник Буша по вопросам национальной безопасности, заявил в интервью телекомпании CBS: «Он (Буш) игнорировал угрозу терроризма в течение нескольких месяцев, когда мы, возможно, могли бы сделать что-то, чтобы не допустить 11 сентября».
По словам Кларка, в первые месяцы после прихода в Белый дом Буш и его ближайшее окружение вообще не интересовались борьбой с “Аль-Каедой” и были нацелены исключительно на традиционные вопросы времен “холодной войны”, такие, как, например, ПРО.

Осенью 2000-го, ровно за год до удара «Аль-Каеды» по Нью-Йорку и Вашингтону, Роув чувствовал себя на «седьмом небе». Его интрига с Саффури сработала: спустя неделю после вторых президентских дебатов Американо-мусульманский политический координационный совет заявил о своей поддержке на выборах республиканского кандидата. Согласно данным экзит-пола, на выборах 2000 года за Буша проголосовало 72 процента принявших участие в выборах американских мусульман.   В марте 2004 года Кларк с огорчением заявил:

«Я просто возмущен тем, что президент пытается переизбраться, обосновывая это тем, что он так много сделал в борьбе против терроризма”.

Выступая три недели назад в Нью-Йорке, Роув без тени смущения, не чувствуя за собой никакой вины за трагедию 11 сентября, бросил в зал:

«Самая важная разница между консерваторами и либералами лежит в области национальной безопасности. Консерваторы увидели ужас терактов 11 сентября и начали готовиться к войне...»

Возвращаясь к событиям сентября 2000 года - осуждению губернатором Бушем с подачи Роува предпринятых тогда мер по борьбе с терроризмом, мы можем теперь в полной мере оценить, как республиканцы в действительности к этой борьбе готовились.