The Man Of Sorrows – англ.«Христос», согласно большому англо-русскому словарю Мюллера. При таком переходе открываются необозримые просторы для домыслов и всяких философских построений. Но – в другой раз и в другом месте!
Приведенный подстрочный перевод песен составлен с помощью Николая Ефремова из Брянска, или просто Ника (Nick), моего доброго интернетовского знакомого и здравомыслящего поклонника группы «Ария».
Перед глазами так и стояла картинка: полный разгром в доме местного мага, полусгоревшие страницы рукописей, словно умирающие бабочки на полу, разбитые колбы, рассыпанные чудо-порошки… Дед в последний раз окидывает затуманившимся было взглядом лабораторию, где он столько часов беседовал с демонами Маммоной, Асмодеем, Вельзевулом, Левиафаном и Бельфегором, сообщая им адреса обывателей, которых им следовало бы навестить и – материализовавшись - напугать до полусмерти или смерти … Скупая мужская слеза беспрепятственно – у деда нет носового платка, ни шелкового, ни хлопкового, а до бумажного он еще не додумался – скатывается по щеке и некоторое время теряется на уступе выдающегося вперед волевого нордического подбородка. Крякнув, дед перекидывает через плечо мешок с сухарями и салом, выходит за порог, свистом подзывает верного коняшку по имени Антракс и идет прочь по неожиданно золотистой солнечной дороге… Идет в колхоз, наниматься счетоводом и учетчиком. Название колхоза, естественно, - «Путь к атеизму» …
Дальше – больше…Почтенный будущий колхозник трансформируется при помощи моего взбесившегося воображения в булгаковского Шарикова, заведующего подотделом очистки города Москвы от бродячих животных (котов и пр.) в отделе МКХ.
Ты станешь вороном летать,
Духов Венеры вызывать…
«Из официального отчета по образу Отшельника»
(из области фантазии):
«Обещание научить мальчика вызывать духов Венеры как бы нейтрализует не совсем подходящую для ребенка перспективу периодически превращаться в птицу, криком своим предвещающую смерть… Таким образом можно сделать вывод, что Отшельник, хоть и несколько страшен внешне, внутренне все же тяготеет к светлому и красивому. Ибо обычно духи Венеры, вызываемые в пятницу, по свидетельству господина Папюса, материализуются в красивом теле, они среднего роста… Вид их очаровывает вызывающего и для глаза весьма приятен. Цветом они – белые или зеленые, позолоченные сверху… Могут явиться в виде призраков резвящихся симпатичных девушек, которые весело приглашают вызывающего потанцевать с ними в кругу… Также, как свидетельствует практическая магия, духи Венеры могут явиться в образе короля со скипетром в руках, верхом на верблюде, или голубки, или казацкого можжевельника, или же в облике привлекательной обнаженной девицы…»
«Стоп!» - говорю я себе мысленно и быстренько превращаю перспективного учетчика опять в отшельника, но на этот раз не в образе Кроули – тот был совершенно несимпатичным, - а в образе Элиса Купера, как мы увидели его во время визита короля шок-рока в Москву.
Итак… любопытный мальчишка проникает в дом местного алхимика-затворника, о котором в провинциальном городке ходят самые нехорошие слухи. Парень нарушает границы частной собственности в самый подходящий момент: отшельнику, давно отрекшемуся от всех земных радостей, полностью посвятившему себя выбранному Делу и соблюдавшему все табу, обряды очищения, позарез необходим ученик, которому душа просит передать приобретенные знания. Ему нужно заполучить «мистическое дитя» (именно таким ребеночком и был для Кроули вышеупомянутый Джонс – брат Ахад). Все, на кого он рассчитывал раньше, разбежались: кто в столицу за верным заработком, кого священники запугали до полусмерти, утверждая, что старик – гнусный слуга Сатаны. «Арийцы» именно к этому и подвели, изменив по своему усмотрению последнюю строчку в припеве. В оригинальном варианте вновь фигурировали Луна и Солнце – символы, от которых в магии и алхимии некуда деться.
Стану тобою,
Ты станешь мною,
Солнцем и Луной!
Придуманный мной старикашка, явно наслаждаясь испугом пацана, продолжал разыгрывать перед вроде бы незваным гостем свой нехитрый спектакль.
Кто сидел на моем стуле и сломал его? – спрашивал Михайло Потапыч в русской народной сказке ...
Кто взял мой хрустальный шар, не спросив меня? – деланно нехорошим шепотом осведомлялся мой отшельник.
Кто спал на моей кровати и сломал ее?!
Кто мне яду подмешал среди бела дня?! – шутил отшельник, изображая на своем пергаментном лице неземной гнев. Высококачественный ядок-то обычно на ночных пьянках употребляют ...
Первоначально шалости малолетнего правонарушителя в описании Отшельника выглядели несколько иначе:
Кто взял мой хрустальный шар, не спросив меня?
Кто здесь пировать мешал Демонам огня?
Кто мне бросил мышь в окно алтарь разбил?
Кто все расплескал вино – Эликсир любви?
Кстати, об алтаре … Едва ли это были два поставленных друг на друга и накрытых черной материей куба. Отшельник придумал бы что-нибудь поинтересней – какой-нибудь плоский камень на ножках, со специальным желобком для стекания жидкостей или кровушки замученной лягушки. На алтаре по правилам должна стоять свеча – белая свеча там стояла, да мальчишка ее уронил… Обязательный для выполнения магических ритуалов жезл закатился неизвестно куда. Глиняная неглазированная чаша, выполненная согласно «Малому Ключу царя Соломона», очутилась в затянутом паутиной углу. Кинжал хулиган хотел спрятать под рубашкой, заткнув за пояс, да старикашка помешал… А с пентаклем, завернутым в черный шелк, он ничего сделать не успел.
Пентакль ему в руки просто не дался.
Дохлая мышь, которую мальчишка долго крутил за хвост, прежде чем забросить в окно мага и разбить его алтарь, явно является атрибутом панковской культуры. Дубинин так зыркнул на меня глазом, услышав про мышь, что, будь у меня нервишки чуть-чуть послабее, осталась бы от меня горстка приятно хрустящего на зубах пепла.Второе четверостишие выглядело следующим образом:
Ты мал, но твой ум, как нож,
И душа чиста,
Я знал, что сюда придешь,
Что все будет так!
Думаю, мой Отшельник любил ходить по ночному городку и заглядывать в окна мирных граждан. Он высматривал мальчонку, обладающего всеми качествами ученика мага. И этого парнишку с мышью на веревочке он выбрал давно, когда тот еще лежал в колыбели, пускал пузыри, гукал и умилял маменьку розовыми пятками. Старику ничего не стоило заглянуть в зарождающийся внутренний мир младенца, разгадать шифр его судьбы, а потом сделать так, чтобы подросший кандидат влез в его жилище через разбитое окно и натворил там много всяких бед.
«Стой, где очерчен мелом круг!» - приказывает magician. На поверку он оказывается порядочным скрягой: мелом магический круг очерчивается, так сказать, в «полевых» условиях, его еще можно выложить всякими тыквами и репками или поставить соответствующим образом зажженные свечи (чем больше, тем лучше). По правилам, круг должен быть нарисован специальной (!), освященной (!) краской. Или красной, или белой… Еще Великий Мерлин говорил, что «круг – наша страховка на случай ошибки». Вообще-то, от любой магии самая крепкая защита – именно замкнутый круг (ха-ха! Вспомните-ка, как называется последняя песня на этом альбоме. То-то и оно!) и, особенно круг из камней. Если выкладывается 12 камней, то это означает тройственную форму всех четырех стихий, символ микрокосма.
«Ты знал, что войти в мой дом значит умереть!» - грозно произносит порождение моей фантазии, но подразумевает смерть не в прямом, а в переносном смысле: умереть для всего мелочного, каждодневного и мирского, отречься от земного счастья. Но разве мог об этом знать мальчик? Он решил, что старик его тут же и прирежет или съест, как рождественского индюшонка. Короче, пугал мой почти Элис Купер парнишку. Пугал и договором, который тот должен был подписать кровью, пугал и скорой встречей на костре… Скорее всего, эту фразу старик прокричал несостоявшемуся ученику уже вдогонку – тот вырвался из круга и улепетывал так, что только пятки сверкали. Скорее всего, мальчик потом попадет в психушку и там будет молча чертить круги на полу отковыренной от стен штукатуркой и биться о толстенные стекла, вообразив себя Входящим в Зеркало Мира …
Не стоит слишком серьезно относиться к этой песне, за исключением, пожалуй, следующих строк:
В хрустальном шаре
Ты видишь этот мир –
Пороки в нем играют
Нелепыми людьми.
В хрустальном шаре
Ты видишь и себя –
То демон ты, то ангел,
И мечется душа твоя!
У кого нет хрустального шара, тот может посмотреть (только очень пристально) в обычное зеркало.
С шарами на самом деле произошла удивительная история. Случилась как бы оттяжка во времени – в оформлении
«Генератора зла» никаких шаров не было. Зато они появились в изрядном количестве в буклете к альбому «Химический сон» С. Маврина. И в каждом – фрагменты философских картин художников И. Босха, П. Брейгеля и Джеймса Поллака. На последней странице буклета – в стеклянную сферу заключены все музыканты, играющие в группе Маврина, а сферу эту держат чьи-то тонкие аристократические пальцы. Интересно, кто же этот Держатель? Он же Хранитель? Он же Хозяин?
В изображение Отшельника на обложке «арийского» лонгплея вкралась небольшая неточность: маг-невидимка был облачен в плащ красного цвета. А на нем обязательно должно было бы шуршать черное одеяние. Ибо черный цвет является символом величайших тайн Магии. «Черное – это мост в потусторонний мир… черное – это цвет истинного сияния!» Так говорил замурованный впоследствии в туманную башню коварной подругой все тот же Мерлин.
. 