«Дэн Браун — наследник Карла Маркса»
|
«Код да Винчи» — симптом, помогающий окончательно поставить диагноз западной цивилизации. ЕСЛИ бы существовал парк со скульптурными портретами прославившихся людей мировой истории и в нём была бы «аллея великих компиляторов» (а проще говоря, халтурщиков), то бюст Дэна Брауна следовало бы поставить именно на этой аллее где-то недалеко от бюста Карла Маркса. |
С миру по мысли…
КАК и Дэн Браун, Карл Маркс ничего не придумал. Он лишь собрал воедино уже придуманное, чтобы полученная сборная солянка производила впечатление вкусной и здоровой пищи. Политэкономию он заимствовал у Адама Смита и Рикардо, философский материализм — у французских просветителей, диалектику — у Гегеля, ряд идей утопического социализма — у Фурье, тезис «Кто не работает, тот не ест» — у апостола Павла, определение свободы как познанной необходимости — у Спинозы. Но сваливание всего этого в одну кучу ничего не дало бы: нужна была какая-то внутренняя скрепа, которая держала бы уворованные элементы вместе. И вот здесь-то и проявилась гениальность Маркса как компилятора: он понял, что самое прочное лежит в том типе верования, который породил когда-то данное общество. Это было христианство. Вот в чём состояло «ноу-хау» Маркса: утвердить антихристианское учение на самом твёрдом из всех возможных фундаменте — на христианском инстинкте. И он сделал это блестяще: в качестве сквозной нити своего истмата взял две кальки со Священного Писания и святоотеческих творений. Три основные формации, через которые, по Марксу, проходит человечество в своём движении к светлому будущему, — рабовладельческая, где трудятся из страха наказания, капиталистическая, где трудятся по найму, и социалистическая, где люди становятся братьями и потому трудятся добровольно, — в точности соответствуют трём этапам духовного восхождения к христианству. Это, скажем так, «рабский», когда христианин исполняет заповеди из страха оказаться в аду, «наёмнический», когда он начинает молиться из желания получить награду от Бога, и «сыновний», когда он совершает подвиги уже совершенно бескорыстно, просто из любви к Небесному Отцу, что делает всех братьями. Заметим, что взятые в кавычки термины употреблялись святыми отцами уже более тысячи лет назад, так что Маркс совершил здесь откровенный плагиат. Ну и, конечно, его «светлое коммунистическое будущее» — калька с христианского Царства Небесного, перенесённого им на Землю. А в гегемоне — пролетариате, освобождающем человечество от капиталистической эксплуатации, угадывается библейский Моисей, избавивший евреев от египетского рабства. Компиляторы нынче мельчаютМЫ НЕСЛУЧАЙНО остановились на Марксе — ведь Дэн Браун, сознаёт он сам это или нет, является его учеником и продолжателем его дела. Но у Брауна уже не украденные у философии и культуры предметы, а всякий «хлам», подобранный на «помойке». Погони, автомобильные преследования, стрельба, самолёты, отели — этот мусор остался от произведений а-ля Джеймс Бонд. Тайные общества, заговоры, тамплиеры, чаша Грааля, храм Соломона — всё то, чем нас замучили конспирологи, превращающие трагическую, жестокую, но исполненную великого, божественного смысла человеческую историю в жалкий театр марионеток. Закодированная тайна, разгадка которой имеет огромное значение, и напряжённая работа по её разгадке, иными словами, сюжет, которым впервые потряс публику Эдгар По в рассказе «Золотой жук», тоже берётся в актив. И Дэн Браун даже включает слово «код» в название своего опуса. Но это старое надо осовременить. А что современно? Феминизм, под прикрытием которого возрождается древний матриархат, плюс культ соития, которому открыла дорогу «сексуальная революция» 1960-х годов. И Браун окрашивает в эти тона всё своё повествование. И вот всё бывшее в употреблении собрано. Остаётся главное — найти соединительный стержень. Или такого персонажа, которого знают все и который в неведомых нам самим тайниках наших душ имеет для нас колоссальное значение. Кто это, вам понятно, не так ли? Конечно, этот персонаж не Леонардо да Винчи — даже при всей своей легендарности он недотягивает до нужного масштаба. Им может быть только одно лицо — Иисус Христос. И писатель идёт на «смелый» шаг, изображая его не Богом, а человеком, соединяя его плотскими узами с Марией Магдалиной, верно угадав, что, как бы Он ни был окарикатурен, в сформированном веками ядре нашего сознания Он всё равно остаётся главным действующим лицом мировой истории. И расчёт оправдался, подтверждением чему стали триста миллионов долларов, полученных им за право экранизировать книгу. Относиться к бестселлеру «Код да Винчи» только с иронией было бы неправильно. Это, помимо всего прочего, симптом, помогающий уже окончательно поставить диагноз западной цивилизации. Он, кстати, был озвучен почти сто лет назад Шпенглером: эта цивилизация стоит у порога гибели, как стояла у этого же порога античная цивилизация в I — II веках новой эры. Тогда главным признаком её заката было то, что боги, бывшие для Гомера творцами мира и вершителями людских судеб, стали героями забавных приключенческих историй, т. е. перешли из сферы религии в сферу массовой культуры. Разве не то же самое происходит сегодня с Богом нашим Иисусом Христом? Кстати!ПО СЛОВАМ научного сотрудника Эрмитажа Михаила Аникина, словосочетание «Код да Винчи», наверняка сыгравшее свою роль в возникновении ажиотажного интереса к роману, придумал именно он, озаглавив им исследование картины Леонардо да Винчи «Джоконда». Названием заинтересовался американский музейщик, приехавший в Петербург в связи с устройством в Эрмитаже выставки Рене Магрита, и попросил разрешения сообщить его своему другу Дэну Брауну. Аникин не возражал, но поставил условие, что при любой публикации словосочетания «Код да Винчи» будет упомянут его автор и оно не будет использовано в богоборческих целях. Оба требования были нагло проигнорированы. Виктор ТРОСТНИКОВ
|
