Без малого две тысячи лет сидели Сыны Израиля на широких берегах рек вавилонских – от прозрачного Рейна до илистого Нила, от жёлтых вод Хуанхе и до голубых волн Дуная. Горько оплакивали они свою тяжёлую участь и тщетно ждали избавления. Лишь осознав, что спасение, как и свобода, не обрушиваются на народ с небес, а добываются в упорной борьбе, поднялся Дом Яакова, чтобы завоевать себе право на собственную страну и независимость.

  У сионистской идеи оказалось немало противников. Одни не верили в способность рассеянного народа собраться и воссоздать государство без долгой и тщательной подготовки, без длительного процесса воспитания и культурного развития нации, без кропотливого выращивания нового поколения. Другие отвергали как святотатство всякую попытку самостоятельного избавления руками вероотступников и носителей новомодных идеологий, будто бы подгонявших божественную волю. Иные просто не желали обособливаться, надеясь поскорее раствориться среди других народов, избавившись, наконец, от тяжкой доли избранничества. Наконец, были и те, кто считал невозможным построение государства на месте хоть и дряхлой, но уже существующей империи.

 Споры разрешились сами собой после истребления более чем трети нации просвещёнными народами Старого Света. И когда осела и улеглась удушливая гарь и жирная копоть над руинами некогда цветущих общин, те, кто не был развеян пеплом над просторами европейского континента, признал правоту сионистских практиков.

  Сионистская идея, по мере своего развития, претерпела необыкновенные изменения. В середине девятнадцатого века ашкеназский раввин Цви Калишер и его сефардский коллега Иеуда Алкалай первыми призвали свой народ к возрождению еврейской государственности. Однако пламенные воззвания предвозвестников сионизма не нашли отклика в сердцах уставшего ждать Мессию народа. Рождённая как исключительно религиозное стремление, побудительным мотивом которого было лишь более полное исполнение предписаний еврейского закона, идея эта была понятна только узкому кругу приверженцев.

  Именно в том и заключалась великая заслуга доктора Теодора Герцеля, асимиллированого венского журналиста и внука одного из сподвижников раввина Алкалая, объединившего сорок лет спустя религиозную философскую концепцию своих предшественников с эманациями модных в Европе национальных идей. Озвученная в популярных к тому времени терминах национального движения, идея, наконец, сумела увлечь за собой критическую массу народа, превратившись в могучее течение.

  Сегодня невозможный симбиоз культур и идеологий – Израиль, невыносимо далёк от наивных грёз своих основателей. И всё же, лишь благодаря существованию собственной страны у евреев сохраняется возможность оставаться народом, продолжая причудливое путешествие во времени сквозь цивилизации и эпохи.

  Трудно придумать проблему, которой не нашлось бы в Израиле, и всё же возможность исправлять и улучшать собственную страну оставляет надежду на то, что рано или поздно нам удастся достичь идеала, – государства, что станет для других светочем и примером.

  Но в шестидесятую годовщину молодой древней страны глубокий кризис, раковыми метастазами охвативший все сферы государственного организма, безжалостно пожирает саму основу существования еврейского национального дома. Ослабленный Израиль, устоявший в схватке с внешними врагами и некогда легко побеждавший своих недругов на поле брани, оказывается ныне бессильным против мелких вражеских группировок. Подобно человеку, отравленному Синдромом Иммунодефицита, и потому не способному противостоять даже лёгким инфекциям.

  И те, кто с терпеливо и угрюмо ожидает своего часа, чтобы разрушить и разграбить еврейскую страну, с жадным вожделением топчется на границах, копя ненависть и наблюдая, как проседает и рушится под тяжестью собственных проблем непобедимый прежде, а ныне расщеплённый и усталый Израиль.

  Кризис Израиля – неизбежный результат торможения и застоя сионистского проекта. Отстроившая заново страну нация замерла в растерянности, не зная, что же делать дальше, за что бороться, куда, за чем и за кем идти. Расстерянность сменилась раздражением и усталостью, презрением к символам прошлого и неверием в цели будущего. Лишь возрождение сионистского проекта может снова объединить нацию, зажечь в душе народа необходимый внутренний драйв, без которого немыслимо продолжение существования.

  Что же должно прийти вслед за созданием самого государства? Есть ли такая общенациональная сверхзадача, что вновь наполнит надеждой и верой сердца уставших людей? Я, безусловно, убеждён, что она есть!

  Задача, стоящая сегодня перед народом Израиля, – это восстановление Иерусалимского Храма, восстановление главной национальной святыни, центра, вокруг которого закручивалась жизнь некогда юного народа, центра, многие века остававшегося в национальной памяти символом независимости, гордости, славы и, что может статься важнее всего, – верности своей миссии – быть светочем человечества.

  Цель, кажущаяся на первый взгляд парадоксальной, в реальности является самым естественным продолжением сионистского проекта. И даже удивительно, насколько сама постановка задачи восстановления национального центра напоминает прежнюю – возрождение государства.

  Сегодня, строительство Храма воспринимается в обществе, как одна из наиболее нелепых, радикальных и экстремистских идей. Большая часть религиозной и традиционной части нации твёрдо убеждена, что не следует торопить события и лучше подождать прихода Мессии, который среди других дел восстановит и Храм. Интеллектуалы задаются вопросом: насколько мы как народ вообще достойны сегодня этой святыни. Ассимилянты видят в создании Храма очевидную угрозу идее растворения израильской самоидентификации в общей глобализационной карте мира. Наконец, есть и те, кто не понимает, как можно построить Храм на месте существующей уже почти тысячу лет мечети…

  Всё это удивительно напоминает терзания сионизма на раннем этапе. Но успех первой части идеи возрождения неминуемо наполняет оптимизмом и верой её второй этап. Анализируя опыт построения государства, и экстраполируя его в нынешнюю реальность, мы понимаем, каким должен быть путь к восстановлению Храма в Иерусалиме.

  Итак, сегодня, призывы к строительству Храма, подобно идеям раввинов Калишера и Алкалая полтора века тому назад, кажутся не просто исключительно религиозными требованиями, но, более того, не понятны и чужды большинству даже в самом религиозном истеблишменте. Значит, перед сторонниками проекта стоит первоочередная задача - подобно Теодору Герцелю сформулировать идею восстановления Храма в терминах, понятных современному обществу, обращаясь к консессуальным идеям, принятым и популярным в сегодняшнем мире. При этом речь должна идти не о популистских лозунгах, но действительно о важной сверхзадаче общечеловеческого масштаба, способной увлечь не только евреев, но и другие народы мира, которым предстоит поддержать проект.

  Необходимость строительства главного религиозного святилища очевидно не вызывает сегодня большого воодушевления в преимущественно светском Израиле. В то же время, необходимость создания консолидирующего центра еврейского народа, символизирующего всё то лучшее, что объединяет еврейский народ и олицетворяющего его достижения и успехи, вполне может оказаться понятной и приемлимой целью для большинства нации.

  Сегодня мы точно также не знаем каким будет Третий Храм, как не знали каким станет Израиль ни раввины предвозвестники сионизма, описавшие в своих книгах нечто более напоминающее аллюзии на древнее царство, ни сам Герцель, чьё наивное представление о будущем еврейском государстве вызывает сегодня лишь улыбку. Третий Храм может оказаться непохожим на предыдущие в той же степени, в какой современный Израиль отличен от царства Давида.

  Безусловно, найдутся те, кто патетически укажет на вопиющее несовершенство сегодняшнего Израиля, его несоответствие мечтам и чаяниям предыдущих поколений, вопрошая, следует ли нам торопиться с созданием Храма, который в той же степени окажется несоответствующим сияющему идеалу, бережно вынашиваемому в сердцах нынешних приверженцев идеи.

  И мы, безусловно, должны ответить на это твёрдо – да, следует! Каким бы несовершенным не был бы современный Израиль, он несравнимо лушче несуществующего вовсе! Именно так, через труд нации, через упорное преодоление недостатков сегодняшнего государства мы приближаемся к идеалу. Потому что невозможно приблизится к нему, не имея хотя бы и несовершенной стартовой модели.

  Реализация сложной задачи требует чёткого и ясного плана. И здесь опять стоит перенять опыт первых сионистов. Строительство Третьего Храма должно стать венцом последовательности успешных действий, каждое из которых приближает народ Израиля к намеченой цели. Необходимо продвижение проекта как в политическом, так и в практическом направлениях, точно так, как делал Герцель и его сподвижники.

  Требуется разъяснение и популяризация идеи о необходимости строительства Храма в обществе через статьи, общественные дискуссии, различные мероприятия и акции демонстративного характера. Общество, привыкшее воспринимать «Западную Стену» («Стену Плача») чуть ли не как важнейшую святыню иудаизма, должно, наконец, оторвать глаза от камней, сложенных рабами царя Ирода, и осознать, что настоящей святыней был и станет Храм на вершине Горы, а вовсе не опорная стена, подпирающая её.

  Необходимо добиваться растущего еврейского присутствия на Храмовой Горе. Сегодняшняя вопиющая ситуация, при которой под мусульманским давлением власти запрещают евреям даже молиться в самом святом для них месте, не может продолжаться. Храмовая Гора должна быть в одинаковой степени доступна как для мусульман, так и для христиан, и евреев.

  Более того, для обеспечения базового права жителей Израиля на свободу вероисповедания на Храмовой Горе необходимо инициировать строительство синагоги, которая могла бы стать прообразом того самого общенационального центра. Тем более, что подобная синагога уже существовала в прошлом.

  Отмена дискриминационых и унизительных постановлений, запрещающих евреям молиться на Храмовой Горе, осознание обществом того, что именно там, а не у её подножья находится центр нации и строительство синагоги – вот первые и важнейшие вехи на пути к восстановлению Храма.

  Кому-то может показаться, что подобный план слишком оторван от реальности и потребует для своей реализации слишком много времени. Но снова, сравнивая этапы возрождения государства, мы видим, что построение Храма может произойти гораздо скорее, чем кажется многим.

  В середине девятнадцатого века раввины Калишер и Алкалай выдвинули свою идею, показавшуюся тогда большинству совершенно нереальной. Всего через сорок лет Теодор Герцель сформулировал цели сионизма. А ещё через полвека Давид Бен Гурион провозгласил воссоздание еврейского государства. Другими словами, от зарождения идеи до её воплощения прошло менее ста лет. Нет причин сомневаться в том, что и построение Третьего Храма займёт не больше ста лет. Идея о восстановлении Храма возникла сразу же после победы в Шестидневной Войне в 1967-ом году. А это значит, что уже к середине нашего века, мы, вероятно, сможем увидеть воплощение мечты многих поколений наших предков воочию…

  Проводя аналогии между воссозданием государства и построением Храма, не следует забывать и о той страшной цене, что заплатил еврейский народ за неторопливость и недостаточную решительность в борьбе за собственное государство. История не знает сослагательного наклонения, и всё же значительная часть европейского еврейства могла бы избежать Катастрофы, будь наш народ чуть более дальновидным… И трудно представить себе, какую цену предстоит нам заплатить в расплату за легкомысленную неторопливость при построении Третьего Храма.

  Кто же станет строителями Третьего Храма? В сегодняшнем израильском обществе есть две группы населения, которые более других способны поднять национальный мега-проект, сочетающий в себе как традиционные, национальные, так и общечеловеческие ценности.

  С одной стороны, это последователи раввина Авраама Кука, так называемые религиозные сионисты, сочетающие приверженность к возрождению государства с глубокой верой и еврейской традицией. С другой - это выходцы из советского и пост-советского пространства, русскоязычные израильтяне, воспитанные интернациональном духе на общечеловеческих культурных ценностях, приверженцы научного, интеллектуального подхода.

  Парадоксальным образом, именно эти два столь различных общества, меряющие друг друга бесконечными клише и охваченные взаимными обвинениями, необходимы для построения Третьего Храма. И лишь в синтезе двух этих взаимодополняющих групп возможен требуемый прорыв.

  И здесь история, как мне кажется, повторяется вновь. Ведь еврейское государство и было построенно евреями российской империи на инфраструктуре, созданной до них «старым ишувом», то есть - общинами религиозных евреев, живщих здесь до начала сионистского возрождения… Бесспорно, дорога к Храму не будет лёгкой и потребует напряжения всех сил и ресурсов нации. Но лишь эта дорога нужна народу Израиля. Ведь, если дорога не ведёт к Храму, зачем она тогда вообще нужна…

Богоборческое государство Израиль
ВЗЛЕТЫ И ПРОВАЛЫ ИЗРАИЛЬСКОЙ РАЗВЕДКИ
Возлюбите Россию, Борис Абрамович!